СССР и Российская империя, или где лежат корни «большевистского террора»

Думаю, я ни для кого не открою Америки, если скажу, что критиковать СССР в России очень любят. Пожалуй, даже больше, чем в остальныхстранах, за исключением разве что исконно обиженных Польши и Прибалтики. И ведь ладно бы его просто критиковали – благо Союздействительно далек от идеала демократического и правового государства.

Но ведь почему-то каждый второй такой «критик» старается обвинить большевиков еще и в том, что они, мол, развалили такуюзамечательную и прогрессивную Российскую империю, которая-де была светочем демократии и ревностным поборником правчеловека, свободы слова и всех прочих атрибутов рая на земле. Сегодня мы не будем рассматривать ошибочность обвинений в адресбольшевиков в развале Империи, хотя в действительности революционная ситуация в стране создавалась преимущественно совсем другими силами. Сегодня мне хотелось бы на некоторых примерах показать читателям, что практически все «преступления» против своего народа, вкоторых раз за разом так старательно обвиняют СССР, мы можем в той или иной форме найти и в истории Российской империи начала XXвека.

Заградотряды. Подобные формирования, конечно, были придуманы не в СССР. И даже не в России. И вообще задолго до интересующего нас периода. Однако и в России они нашли свое применение. Вот, к примеру, выдержка из приказа командующего 8-й армии, одного из наиболее известных и популярных русских генералов Первой мировой войны, А.А. Брусилова от 15 июня 1915 года: «…Сзади нужно иметь особонадёжных людей и пулемёты, чтобы, если понадобится, заставить идти вперёд и слабодушных. Не следует задумываться перед поголовнымрасстрелом целых частей за попытку повернуть назад или, что ещё хуже, сдаться в плен».1

Репрессии по отношению к бывшим военнопленным. Сказки о том, что в СССР каждый вернувшийся из плена боец немедленно отправлялся в ГУЛАГ или в штрафбат, а то и вообще расстреливался на месте, все, думаю, слышали. Рассказывать про то, что правдивость подобных зявлений стремится к нулю, я, пожалуй, не буду: тема все ж таки была заявлена несколько иная. А вот посмотреть на то, какая судьба ждала бывших военнопленных в Российской империи, стоит. Вот, например, приказ командующего 1-й Маньчжурской армией генерала Куропаткина от 2 февраля 1906 года: «В числе возвращающихся из плена в ряды вверенной мне армии господ офицеров и нижних чинов встречаются попавшие в плен не ранеными. Предписываю во всех частях войск, куда прибыли пленные произвести тщательные и подробные дознания об обстоятельствах их пленения и, в случае выяснения отсутствия уважительных причин к сдаче в плен, привлекать их к ответственности по 262 или 263 ст. XXII кн. С. В. П. изд. 3».2 А царская Россия времен Первой мировой так и вообще вплотную приблизилась к сталинским методам борьбы с упадническими настроения в армии. Вот отрывок из письма генерала Н.Н. Янушкевича, начальника штаба верховного главнокомандующего, военному министру генералу А.А. Поливанову: «Получаются сведения, что в деревнях при участии левых партий уже отпускают новобранцев (призыв 15 мая) с советами: не драться до крови, а сдаваться, чтобы живыми остаться. Если будет 2-3 недельное обучение с винтовкой на 3-4 человека, да еще такое внушение, то ничего сделать с войскам и будет невозможно. Уже былиодобрены Его Величеством две меры:

1) лишение семейств лиц добровольно сдавшихся пайка,

2) по окончании войны высылка этих пленных в Сибирь для ее колонизации. Было бы крайне желательно внушить населению, что эти две меры будут проведены неукоснительно и что наделы перейдут к безземельным, честно исполнявшим свой долг. Вопрос кармана (земли) довлеет надо всеми. Авторитетнее Думы, в смысле осуждения добровольной сдачи и подтверждения необходимости возмездия, нет никого. Не желая обращаться по этому вопросу к Родзянко в обход правительства, Великий князь поручил мне просить Вас, не найдете ли возможным использовать Ваш авторитет в сфере членов Думы,чтобы добиться соответствующего решения, хотя бы мимоходом, в речи Родзянко или лидера центра, что очевидно, те нижние чины, которые добровольно сдаются, забывая долг перед Родиной, ни в коем случае не могут рассчитывать на одинаковое к ним отношение, и что меры воздействия, в виде лишения пайка и переселения их всех, после мира, в пустынные места Сибири, вполне справедливы. Глубоко убежден, что это произведет огромный эффект...».3 Впрочем, следует признать, что царская власть образца 1915 года была весьма гуманна по отношению к своим не выполнившим боевой долг солдатам. А вот с 1701 по 1868 год в России существовало и куда более оригинальное наказание для провинившихся частей – децимация. То есть казнь каждого десятого бойца подразделения. По жребию.

Но нельзя не отметить, что подобным действиям по отношению к сдающимся в плен бойцам объяснения в истории, по крайней мере, Первоймировой находятся довольно быстро. Дело тут, как многие уже, конечно, догадались, в катастрофически низком боевом духе армии. В принципе, в этом нет ничего удивительно. Довольно-таки тяжело объяснить какому-нибудь рязанскому крестьянину, а что, собственно, он делает где-то в Галиции, к примеру. Еще сложнее это объяснять крестьянину в течение трех лет. Особенно если это три года плохого снабжения и, мягко говоря, весьма скромных боевых успехов. В 1941 никому не нужно было растолковывать, зачем советская армия ведет бои с немцами. В 1914 ситуация была совершенно иная. И именно поэтому народ принимать участия в войне не желал. Это нежелание проявлялось уже на призывных пунктах, на которых периодически происходили волнения не особо рвавшихся покинуть родные места людей. Одно из таких восстаний произошло 22 июля 1914 года в Царицыне. Против взбунтовавшихся призывников была применена сила, в результате чего погибло 12 и было ранено 24 человека.4 В Томской губернии в июле-августе 1914 года было зафиксировано 12 случаев волнений среди мобилизованных.5 Всего же в десятках таких волнений за годы войны по России было убито, «по неполным официальным данным», 216 человек.6 Впрочем, порой до беспорядков не доходило лишь потому, что их просто некому было устраивать. К примеру, 23 августа 1916 года наГлазовский призывной пункт из 1286 призывников явилось лишь 36.7 Нежелание бывших крестьян и рабочих сражаться в непонятной им войне проявлялось, разумеется, и на фронте. Показательны в этом плане солдатские письма: «…в нашей роте только сто человек, остальные сбежали, спрыгнув с поезда, всю амуницию побросали…», «… невозможно терпеть такие тяжести, и все мы пожелали попасть в плен… Я рекомендую своим товарищам, что, если им придется идти в бой, то пущай стремятся первоначально попасть в плен, если хотят жить насвете…»; «… теперь наши стали сдаваться в плен, потому что надоело сидеть дни и ночи в окопах…»; «…за последнее время наши солдаты чаще и чаще перебегают добровольно в руки германцев…»; «…не стало охоты воевать, хочется улизнуть куда-нибудь из строя и, наверно, достигну своего…»8; «От чистого сердца сознаюсь, что почти все солдаты стремятся попасть в плен, особенно в пехоте… Почему наша Россия оказалась в таком плохом положении, а потому, что наше правительство заглушило жизнь бедного крестьянина, которому не за что класть свою голову…»9 (впрочем, далеко не все солдаты отражали в своих письмах реальное положение вещей на фронте: ведь в российской армиидействовала цензура, и все письма проходили через соответствующие органы). В результате в Первой мировой войне Россия понесла чудовищные потери именно пленными: из 5598,3 тыс. безвозвратных потерь русской армии 3343,9 тыс. (то есть 60%) приходится на попавших в плен.10 Думаю, читатели убедились, что рассказы про целые дивизии красноармейцев, которые-де добровольно сдавались в плен немцам в 1941 можно с куда большей долей аутентичности перенести год этак на 1915. Необходимо отметить, что не только сдачей в плен солдаты выражали свое недовольство войной – встречалось и открытое неповиновение. Так, например, в ходе Митавской наступательной операции (23-29 декабря 1916 года) бойцы 17-го полка 2-го Сибирского корпуса отказались переходить в наступление. Вскоре к этой своеобразной забастовке присоединились и другие части 2-го, а также 6-го Сибирских корпусов. Бунт был подавлен: около сотни солдат были казнены, несколько сотен сосланы на каторгу.11 Заметим, что причиной такого поведения солдат являлось не только нежелание воевать, но порой и банальная неспособность это делать. В ходе всей войны в армии наблюдался крайний дефицит практически во всем: одежде, провизии, оружии, боеприпасов. Пополнения порой приходили на фронт вообще без оружия, и именно на полях Первой мировой находили своеотражение современные либеральные страшилки про то, как русские солдаты с одной винтовкой на троих бросались на немецкие позиции.

Кстати, в 1914 году в российской армии были вновь введены телесные наказания.

Массовые депортации.  И они тоже имели место в Империи, порой принимая, так сказать, причудливые формы. 1899 год. В раздираемом европейскими державами (среди которых, разумеется, была и Россия) Китае вспыхивает народное восстание ихэтуаней (в европейской традиции именуемых «боксерами»). 6 июня 1900 года восстание переносится и в Пекин. В тот же день императрица Цыси издала указ, в котором поддерживала восставших. Впрочем, уже 1-го августа объединенные войска 8 стран (России, США, Англии, Германии, Австро-Венгрии, Италии, Франции и Японии) штурмом взяли Пекин. Конечно же, с падением Пекина восстание не прекратилось – отдельные отряды ихэтуаней сражались вплоть до середины 1902 года. Не обошли боевые действия и русскую сферу влияния в Китае. Я не буду вдаваться в подробности русско-китайской войны – возможно, сделаю это как-нибудь в другой раз. В контексте сегодняшнего разговора нас интересует только один эпизод того противостояния.

Первые столкновения на российско-китайской границе произошли 1 июля, когда в районе Айгуня с китайской стороны были обстреляны дварусских парохода – «Михаил» и «Селенга». Семь человек было ранено. А 2-го июля со стороны поселка Сахалян китайцы открыли огонь уже по Благовещенску. В результате обстрела в городе погибло 2 и было ранено 6 человек. На следующий день обстрел повторился: было ранено еще 2человека. В Благовещенске начались волнения: горожане опасались того, что, если противник перейдет к более активным действиям и начнут вторжение на российскую территорию, китайцы, проживающие в городе, могут оказать поддержку своим соотечественникам . Учитывая то, что на тот момент в Благовещенске находилось меньше 2000 солдат, переживания жителей города вполне можно было понять. Пойдя, так сказать, навстречу пожеланиям трудящихся, генерал-губернатор Амурской области К.Н. Грибский отдал приказ собрать всех китайских жителей Благовещенска и переправить их за Амур. Эта замечательная операция довольно подробно была описана в официальном обзоре военных действий в Китае, составленном генерал-майором Овсяным для русского военного ведомства.12 4 июля несколько тысяч собранных по городу китайцев были согнаны к берегу Амура в районе поселка Верхне-Благовещенского, по дороге к которому «некоторые китайцы подверглись ограблению, а иные были убиты, главным образом те, которые отставали или совсем не могли следовать за партией». Однако после того, как китайцев пригнали к реке, выяснилось, что средств для их перевозки нет. Точнее, средства-то есть, только вот предоставлять их китайцам власти отказались – из опасения, что оные потом могут быть использованы противником для переправы уже с противоположного берега реки. В результате китайцам было приказано перебираться через Амур вплавь. Надо ли объяснять, что задача это не самая простая. После того, как первые же пловцы утонули, остававшиеся на берегу китайцы отказались подчиняться убийственному приказу. Тогда русские солдаты и ополченцы пустили в ход сначала нагайки, потом винтовки, а затем топоры и шашки. Деваться китайцам было некуда. Оказать организованного сопротивления они не пытались. Те, кто не был убит на берегу, бросались в реку. В результате этого побоища из первой партии китайцев, насчитывавшей от 3 до 6 тысяч человек, выжило, по разным данным, от нескольких десятков до нескольких сотен. Вслед запервой партией последовали три другие общей численностью в 260 человек, большая часть из которых также погибла. После того, как откитайцев был «освобожден» Благовещенск, аналогичные зачистки были проведены по всей Амурской области. Особенно активно они шли в Засейском районе. Китайцы либо убивались на месте, либо переправлялись через Амур, их дома сжигались. Еще один, с позволения сказать, примечательный случай произошел на землях Амурского казачьего войска: 5 июля в станице Поярково было собрано 85 китайцев, 33 изкоторых были сняты с парохода «Саратов», шедшего из Харбина в Айгунь. По приказу председателя войскового правления полковника Волковинского все 85 человек были расстреляны. 13

Не обошлась без массовых депортаций и Первая мировая война. 2 февраля 1915 года императором были одобрены два решения Совета министров: «Об ограничении землевладения и землепользования российских немцев» и «О прекращении землевладения и землепользования российских немцев в приграничных областях». Первый закон запрещал всем проживавшим на территории России выходцам немецкого происхождения «совершение всякого рода актов о приобретении права собственности, права залога, а также права владения и пользования недвижимыми имуществами, отдельного от права собственности»14. Второй же закон вообще лишал российских подданных немецкого происхождения права владения землей вне городских поселений в пределах 100-150-верстной приграничной полосы (в зависимости отрайона). Все недвижимое имущество, принадлежавшее немцам, должно было быть «добровольно» отчуждено в пользу государства. Хотя в этих указах и нет прямого указания на выселение немцев, однако же другого выбора, кроме как уехать, у них просто не было. Тем не менее, не стоит думать, что принудительная депортация по отношению к российским немцам не применялась вовсе – применялась, просто в рамках другого указа. Из постановления особого совещания при штабе Главнокомандующего о чистке войсками прифронтовых районов (23 июня 1915 года)15: «Немцы-колонисты, владеющие в сельских местностях землею или иным недвижимым имуществом, а равно безземельные, но приписанные к обществам колонистов, хотя бы они и проживали в городах, подлежат обязательному выселению за собственный счет. Районы, из коих немцы-колонисты подлежат выселению, определяются главнокомандующим армиями фронта, коим, по соглашению с министром внутренних дел, назначаются также и губернии для их водворения. Сроки выселения и другие подробности дела устанавливаются равным образом главнокомандующим, от которого зависит полномочия свои по этому вопросу передать главному начальнику снабжений армий фронта». В итоге в 1914-1916 годах из западных районов России было выселено около 200 тыс. немцев.16 Кстати, в деле выселения немцев отличился уже известный нам своими страшными преступными деяниями Алексей Алексеевич Брусилов: именно по его инициативе в октябре 1915 года изВолыни было выселено 20 тыс. немцев, принадлежавших к тем группам, которые до этого момента не трогали: стариков старше 60 лет, вдов и матерей погибших на фронте, инвалидов и калек.17 Еще больше, чем немцам, во время войны досталось российским евреям: в 1914-1916 годах 250-350 тысяч представителей этого народа были высланы из Польши, Литвы и Белоруссии во внутренние губернии России. Особенно досталось евреям Курляндской и Ковенской губерний: в мае 1915 года оттуда были высланы 40 и 150 тыс. человек соответственно.18

Впрочем, не стоит считать, что массовые переселения были единственным методом давления российских властей на своих «неблагонадежных» подданных: «Во второй половине июня 1915 г. главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта ген. Н. И. Иванов дал распоряжение главному начальнику Киевского военного округа взять из числа немцев-колонистов заложников, большей частью учителей и пасторов, заключив их до конца войны в тюрьмы (соотношение: 1 заложник на 1000 человек населения). Также предписывалось реквизировать у населения колоний все продовольствие, оставив лишь небольшую часть до нового урожая, а в места компактного проживания немцев поселить беженцев. За отказ выполнить это распоряжение заложникам угрожала смертная казнь. Это редчайший в истории пример, когда заложников брали из числа собственного населения».19

Продразверстка, как вы уже догадались, тоже не является изобретением большевиков. Постановление о введение разверстки было подписано министром сельского хозяйства А.А. Риттихом 29 ноября 1916 года. Разверстке подлежало 776 млн. пудов хлеба. Но и в деле принудительной закупки продовольствия царский государственный аппарат показал такую же удивительную беспомощность, как и во всем остальном: по состоянию на 23 января 1917 года разверстано всего 4 млн. пудов. Параллельно с продразверсткой был применен и еще один способ добычи продовольствия: в декабре 1916 года началось изъятие хлеба из сельских запасных магазинов, в которых крестьяне хранили запасы на случай города. Однако подобные действия властей вызвали крайнее неудовольствие крестьян, быстро перешедшее в открытые столкновения с полицией. В итоге правительство от этой своей идее отказалось.20 Перед городами и армией все отчетливее вставала перспектива тотального голода.

Подавление народных волнений. Пожалуй, о том, как в царской России поступали с людьми, открыто выражавшими свое недовольство теми или иными действиями власти рассказывать особо не стоит. Можно разве что привести несколько наиболее показательных примеров (Кровавое воскресенье я опускаю сознательно, так как полагаю этот факт широкоизвестным и в комментариях не нуждающимся). В марте 1903года состоялась забастовка на Златоустовском заводе. Вызвана она была тем, что администрация завода ввела новые условия труда, значительно ухудшавшие положение трудящихся. Забастовка началась 10 марта. 12 марта на переговоры с администрацией завода отправилась группа рабочих, которая была арестована полицией. 13 марта толпа бастующих вышла на митинг с требованиями освободить арестованных. Прибывший в город уфимский губернатор Богданович отдал приказ о расстреле демонстрантов. 69 человек было убито, около 250 ранено.21 4 апреля 1912 года еще более масштабная трагедия произошла на Ленских приисках, где опять же была расстреляна мирная демонстрация рабочих. Погибло 250, ранено 270 человек.22 демонстрация 23 июля 1903 года в Киеве, в декабре 1904 в Баку, митинг путиловцев 3 июля в Петербурге и проч. Расстрелами митингов и гибелью рабочих также закончились забастовка в Ростове в ноябре 1902.

Из всего описанного выше мы можем сделать один простой вывод: «кровавость» большевиков, по крайней мере в сравнении с их предшественниками, очень сильно преувеличена.